Адриано Челентано в России любят и знают. Его фирменную «улыбку гориллы», его прыгучий сценический шаг (за которой он, собственно, и получил прозвище «Molleggiato», «подпружиненный»), намного предвосхитивший «лунную походку» Майкла Джексона, его сильный вокал, так не похожий на рулады бельканто, действительно невозможно забыть и перепутать. Но в России, где Адриано Челентано бывал неоднократно, совсем не понимают его значения для Италии. Впрочем, по объективным причинам.
Челентано пришел в Россию с дурашливыми жизнелюбивыми комедиями — «Блеф» (1976) и особенно «Укрощение строптивого» (1980). А потом уже — с такими музыкальными хитами в жанре классической итальянской эстрады, как Soli, Azzurro и особенно Suzanna, закрепив за собой звание образцово-показательного итальянца, воплощение мечты советского человека о солнечной южной стране, где все мужчины, даже вопиюще некрасивые, обаятельны и музыкальны, а проблемы если и возникают, то исключительно из-за капризов взбалмошных красавиц.
Между тем синьору Челентано приходилось сталкиваться с проблемами посерьезнее женских капризов, особенно в начале пути. И прославился он на родине не как воплощение «итальянскости», а ровно наоборот — как один из первых, кто сумел удачно адаптировать культуpу американскую, хлынувшую на Апеннинский полуостров по окончании Второй мировой войны, к местным реалиям.
Родившийся 6 января 1938 года в Милане, на прилегающей к Центральному вокзалу улице Глюка, которую потом он воспел в своей знаменитой песне, Адриано был «миланцем в первом поколении» — его родители, подобно многим южанам, перебрались в индустриальную столицу в поисках работы из патриархальной Апулии и не растеряли ее патриархального уклада. Адриано оказался последним, пятым ребенком в семье; его матери было уже 44 года, разница со старшей сестрой составила 20 лет, а одну из средних сестер он вообще не застал — она умерла в 9 лет, за четыре года до его рождения, причем мальчика назвали в ее честь. Немудрено, что Адриано пришлось оставить школу и пойти «мальчиком в лавку» уже в 12. К 15-ти он, подобно старшим родственникам, освоил гитару, а уже в 17, в 1955 году, произошло событие, определившее его дальнейшую жизнь: Адриано, подобно миллионам подростков всего мира (кроме СССР), посмотрел американский фильм, известный в Италии как «Il seme della violenza» («Зернo насилия»), а мы знаем как «Школьные джунгли».
Итальянское название точнее русского; из него видно, что история о школьном учителе, бывшем фронтовике, который не пошел на поводу у школьной шпаны, предельно далека от музыкальных «молодежных комедий». Но именно в ней впервые прозвучал «настоящий рок-н-ролл» — Rock around the clock Билла Хейли. И Адриано, подобно великому множеству подростков, решил стать рок-звездой. Разница в том, что он ей быстро стал.
Сейчас нет нужды перечислять английские названия групп, в которых на псевдоанглийском языке зажигательно пел и лихо танцевал 18-20-летний парень, завоевывая все бòльшие площадки и побеждая на тематических конкурсах; важнее, что уже в 1960 году новое явление — рок-н-ролл — не смог пропустить Феллини, воссоздавая в кино «сладкую жизнь» римских нуворишей, аристократов и интеллектуалов. Появление 22-летнего Челентано в мгновенно прославившемся фильме в образе самого себя, певца рок-н-ролла, странно контрастирующего своим дерганым ритмом и угловатой пластикой с величавыми красавицами и респектабельными господами, «утонуло» в легендарной сцене в фонтане Треви, которую оно не случайно предваряло; но сам Адриано отнюдь не потерялся в блеске Феллини и Мастроянни — и продолжал «взламывать горизонты».
В январе 1961 года он впервые выступил в Сан-Ремо с песней «24.000 поцелуев» (Ventiquattromila baci). Честно говоря, это был вполне заурядный для того времени поп-номер в духе раннего Элвиса, но запомнилось то выступление двумя обстоятельствами: во-первых, Адриано тогда проходил срочную службу и для его участия в песенном конкурсе понадобилось личное разрешение министра обороны (которым тогда был не кто иной, как Джулио Андреотти), а во-вторых, перед тем, как начать свои экспрессивные танцевальные па в духе того же Элвиса, 23-летний певец на несколько секунд замер, повернувшись к залу спиной, — и жюри, сочтя это неуважением к публике, лишило Адриано первого места, «отбросив» на второе. Как видно, нравы в Сан-Ремо в 60-е недалеко ушли в патриархальности от улицы Глюк в 30-е… Что, впрочем, не помешало песенке про серийные поцелуи стать хитом.
И Адриано продолжал идти своим путем. Следующей вехой на нем стал не новый фильм или хит, а клан. Именно так — Clan Celentano — в 1962 году 24-летний артист назвал независимый лейбл, на котором предполагал выпускать не только свои диски и фильмы, но и записывать своих друзей-единомышленников и вообще выступать с ними в теснейшем сотрудничестве. Пять бурных лет спустя то же самое проделали The Beatles, создав собственный лейбл Apple, но итальянский «Клан» не только предвосхитил английское «Яблоко», но и оказался несоизмеримо устойчивее — и существует до сих пор, хотя и, надо признать, «усох» до семейной фирмы самого Челентано.
Впрочем, это трудно счесть «отходом от идеалов» или даже «поражением». Челентано с ходом лет не только продолжил cвою феерическую карьеру (свыше сорока фильмов! полсотни альбомов! запредельные рейтинги авторских телешоу!), но и естественным образом повзрослел — и бунтарство сменили семейные ценности. В их числе — длящийся с 1964 года брак с Клаудией Мори (в дуэте с ней Челентано победил наконец в Сан-Ремо в 1970 году), который не смогли развалить несколько общеизвестных романов Адриано, в том числе с кинозвездой Орнеллой Мути.
Но не только в сторону семейных ценностей шло его развитие. Так, в 1972 году Челентано выпустил абсурдистскую песню Prisencolinensinainciusol, которая считается первым образчиком итальянского рэпа, но с равным успехом может считаться и воплощением в музыке футуристической идеи «слов на свободе», то есть заумного языка. И достаточно поглядеть, какой спектакль устроил Челентано в 2005 году на своем телешоу Rockpolitic с годящимся ему в сыновья Рамазотти из своей давней песни Il ragazzo della via Gluck, чтобы убедиться — с самоиронией у него все в порядке.
Но, войдя в возраст, синьор Челентано, не утратив артистизма и обаяния, приобрел глубину. Точнее, из глубины на поверхность вышло то, что было в нем всегда — незаурядный ум, ставший мудростью, и — неотделимая от нее печаль. В том числе — печаль о том, как плохо люди распоряжаются колоссальными возможностями, которыми дала им цивилизация. Челентано не устает об этом говорить со сцены, особенно в своих нечастых концертах-лекциях последних лет, и в интервью, и об этом же — его песня 2007 года «La situazione non è buona», в которой 69-летний автор создает смыслы из простых и, казалось бы, совершенно немузыкальных слов. Которые большей частью понятны русскому слушателю без перевода: «Ситуация в политике нехороша… ситуация в экономике нехороша… ситуация у меня на кухне нехороша… Ситуация с моей любовью нехороша… Но между мной и тобой есть что-то, что нас объединяет! Воздух, которым мы дышим, ребенок, которого мы ждем, женщина, которую мы обожаем, улыбка, которую мы кому-то посвящаем, каждая наша ошибка и наша нынешняя любовь».
С днем рождения синьор Подпружиненный! Tanti auguri!
