Фильм третий. «Верблюжья дуга»
Этот авторский фильм Виталия Суслина («Голова. Два уха», «Папье-маше», «Рапана») продолжает его постоянную тему — полные сочувствия этюды о жизни неприкаянной провинции, оставшейся брошенной на произвол судьбы без каких бы то ни было перспектив для края и его обитателей. Им остается или жить по инерции, устало выполняя ежедневный ритуал бытовых забот, или эмигрировать в мир чудиков, только уже не шукшинских — беспокойных и упрямо взыскующих справедливости, а образца новых двадцатых — потухших, вынужденно инфантильных романтиков, не приспособленных ни к какой реальной жизни. Они не от мира сего, а из не существующего мира сказки. Их персонального мира.
Герой открытого Суслиным для кино театрального актера Александра Карнаушкина чинит старые башмаки — это его работа и скудный заработок. У него и имени нет — в титрах он обозначен как функция: Сапожник. Понимайте как хотите — в прямом или в том переносном смысле, в каком нетерпеливые зрители кричат киномеханику.
У него жена Люся (Елена Гладышева) — учительница игры на аккордеоне, женщина с навсегда усталым лицом, выпотрошенная семейными заботами и никудышним мужем, от которого уже совсем никакого толку. Есть и сын, отца любящий, но тоже махнувший на него рукой. А наш романтик мечтательно смотрит в небо, ловит бабочек и пишет книгу мемуаров, которую никто никогда не прочитает. Нынешний мир цифры, прагматики и пластиков он не понимает и не любит, искусственные мертвые елки ненавидит. А так как на дворе Рождество, к негодованию супруги тащит домой елку настоящую, пахучую, хотя через неделю она осыплется, станет голой и колючей.
И даже шумы такому фильму нужны только натуральные, природные — журчание еще не замерзшей реки, перекличка птиц, скрип снега под валенками. И музыка нужна прозрачная, как капель (ее автор — Михаил Кандауров).
А тут нашему Сапожнику расскажут байку о евреях, которые перешли Красное море посуху. И ему отчаянно захочется туда, к морю и верблюдам. Как столь же потерянные чеховские сестры рвались в Москву, в Москву, так он будет рваться в Египет, в Египет. Чтобы порадовать жену Люсу, которая никогда не ездила на верблюдах. И теперь ночами ему будет сниться мама, похожая на Снегурочку из турбюро. А так как башмаками на Египет не заработаешь, он тайком заведет пару свинок на будущее мясо и соответственно кучу денег…
С прежним фильмом Виталия Суслина «Седьмой пробег по контуру земного шара» новую картину объединяет не только артист Карнаушкин, но и характер героя, доведенный до абсолюта. То есть до тупика. В какой-то степени можно считать эту картину пробегом восьмым и, по-видимому, последним.
Замечательны сцены выхода героя из его кокона в «большой свет» — в театр на балет, куда его затащила склонная к высокой культуре жена. И эта вычурная балетная красота, искусственная, как та пластиковая елка, вызовет в нем только недоумение и скуку. Не сработают и дежурные страшилки из другого любительского спектакля, где усатые фашисты грозят всех убить — они тоже ненатуральные, пластиковые, придуманные для легковерных.
Суслин — непревзойденный мастер подробного наблюдения. Ему важно не «что», а «как». Ему не нужен никакой экшн — только внимательный взгляд, который мы или разделим, или не захотим, зависит от нас. Этот взгляд раздумчивый: видит то же, что мы: ветка дерева, снежный сугроб, бабочка на цветке, человек, ковыляющий по лесной тропе. Но еще видит и обреченность этой ветки, которую срубят, сугроба, который истает, бабочки, которую засушат, человека, который уже не знает, куда и зачем ковылять. Это взгляд элегичный, склонный философски, без надрыва и пафоса относиться и к такой жизни, и к такой смерти. Он ошеломляет, переворачивает душу и больше скажет потомкам о нашем времени, чем исследования ученых далекого будущего. Это срез нашего состояния сегодня.
Первые премьеры картины пройдут уже в середине января — сначала в родном городе режиссера Нововоронеже, потом в других городах. На большой прокат никто не надеется, но ждать и искать картину нужно — она того стоит.
