Сразу уточню: под термином «музыкальный театр» теперь принято подразумевать оперетту и мюзикл. Академические жанры — опера и балет — отдельная песня.
Оперетте в этом году жилось значительно хуже, чем мюзиклу, — ее не было ни на «Золотой маске», ни в программе «Музыкального сердца театра». Она еще скорее жива, чем мертва, но уже считается неконкурентоспособной.
Хотя в реальности очень успешные, даже уникальные постановки появлялись — например, «Робинзона Крузо» в версии Оффенбаха открыли московской публике в МАМТе, «Боккаччо» Зуппе — в Свердловской музкомедии.
В сфере мюзикла наиболее заметные премьеры последних двух лет прошли в Москве («Куртизанка», «Каприз императрицы», «Князь Серебряный» в Театре оперетты, «Онегин» на Таганке), Новосибирске («Фома», «Великий Гэтсби»), Екатеринбурге («Одолжите тенора», «Маскарад» в Музкомедии, «Сирано де Бержерак» в Театре мюзикла), Кемерово («Рок»), Хабаровске («Алые паруса»), Тюмени («Семейка Аддамс»). Тюменский спектакль ставлю в список с оговоркой: он играется без оркестра, под «минусовку», и тем резко выбивается из ряда полноценных профессиональных постановок. Но он награжден «Золотой маской», отмечен премиями «Музыкального сердца театра» и для города, где нет музыкальных театров, конечно, стал событием.
Активно развиваются камерные формы жанра: лучшим спектаклем в конкурсе «Музыкального сердца театра» признано «Кабаре Терезин» Сергея Дрезнина в постановке Нины Чусовой, петербургский «Приют комедианта» успешно реализовал на сцене инста-мюзикл «Дорогой мистер Смит» на двух актеров, придуманный Алексеем Франдетти с музыкой Пола Гордона. Расширяется география жанра: азартно играет «Летучий корабль» Максима Дунаевского, например, орловский театр «Свободное пространство» — этот детский мюзикл, вдохновленный замечательным мультфильмом Гарри Бардина, вошел в число самых репертуарных.
В самом конце года выпустил мировую премьеру мюзикла «Петр I» Фрэнка Уайлдхорна на либретто Константина Рубинского Санкт-Петербургский театр музыкальной комедии; о нем не могу судить — пока не видел. Но Рубинского можно поздравить: он опять самый востребованный драматург в этом жанре — только в 2022-м у него вышли премьеры в Петербурге (сразу две), Екатеринбурге (тоже две), Новосибирске и Ростове-на-Дону, не говоря о десятках названий, которые постоянно в афишах.
Щемящее чувство прощания оставляет нежнейший, совершенно акварельный спектакль Свердловской музкомедии «Маленькая серенада» одного из столпов Бродвея Стивена Сондхайма — последняя работа классика музыкальной режиссуры Кирилла Стрежнева; оба ушли из жизни в этом году. Эта премьера примечательна уже тем, что вслед за «Суинни Тоддом» Таганки впервые познакомила нашу публику с крупнейшим композитором этого жанра XX-XXI веков.
Но если говорить о главном событии театрального года — это безусловно «Кабаре» Джона Кандера, поставленное в московском Театре наций Евгением Писаревым — ничего более совершенного на музыкальных сценах не появлялось со времен «Норд Оста».
Это реальный шедевр, своего рода уникум: едва ли не впервые театральный спектакль оказался по всем параметрам сильнее и глубже классического, доселе никем не превзойденного фильма. У всех на памяти киномюзикл с Лайзой Миннелли, состязаться с ним, считается, невозможно. Картина Боба Фосса в сознании ценителей заняла столь важное место, что все забыли о ее первооснове — одноименном бродвейском шоу, где и либретто драматичнее, и музыка играет иную роль: это не просто номера берлинского ночного клуба «Кит Кат», косвенно оттеняющие ход эпохи, но полноценные характеристики персонажей, попавших в набирающую скорость фашистскую мясорубку — до предела накаленная музыкальная драматургия.
В кино усохли сюжетные линии, которые в спектакле потрясают трагизмом — в частности, судьба фрау Шнайдер и герра Шульца, на склоне лет решивших быть вместе, пока нацисты не открыли бедняжке страшную истину: ее будущий муж — еврей! Роль фрау Шнайдер стала этапной для Елены Шаниной — большой актрисы, когда-то непревзойденной Кончиты из «Юноны и Авось» Ленкома, а потом необъяснимо пропавшей с глаз зрителей.
«Кабаре» в Театре наций — спектакль командный, в нем вообще нет изъянов. Собранный режиссером ансамбль актеров, пришедших в большинстве из драмы, поражает безупречной музыкальностью: ни одной неточной интонации, и редко встречаешь вокал, настолько слитый с драматической игрой, из нее выросший, ее углубляющий. Мне повезло увидеть оба состава исполнителей, и я не знаю, кому отдать предпочтение.
Салли Боулс и у Александры Урсуляк, и у Юлии Чураковой — обнаженный нерв, трагическая клоунесса на грани самоуничтожения, на наших глазах проживающая целую жизнь с ее тлеющими, вспыхивающими и умирающими надеждами. Конферансье у Дениса Суханова и Олега Савцова — яркие, незабываемые индивидуальности; в их развязности, в их скабрезных шуточках отразились сразу все времена, тупо ступающие на одни и те же грабли. В роли заезжего американца Клиффорда Брэдшоу — Сергей Кемпо, актер универсальный, но я не предполагал, что настолько.
Блистательно придумана и воплощена любая из фигур кабаретного кордебалета. Музыка Кандера мастерски, любовно и в высшей степени компетентно аранжирована Евгением Заготом, хореография Дмитрия Масленникова, как и требуется в этом сюжете, тоже «на грани», но нигде грань не пересекает, зато сполна выражает обреченность этого пира в годину разгорающейся чумы.
Единственно правильным, но для наших сцен новаторским стало решение петь все музыкальные фрагменты на языке оригинала — на английском и немецком (тексты переведены титрами). И это не выглядит смесью французского с нижегородским — в спектакле достигнута редчайшего уровня органика, когда не вычеркнешь ни слова, ни такта, ни жеста.
Продумано и доведено до совершенства всё, от баланса звука до выдержанной в духе немецкого экспрессионизма сценографии Зиновия Марголина и световой палитры Александра Сиваева. «Кабаре» Евгения Писарева, думаю, не имеет конкурентов в борьбе за самые высокие театральные награды года, и горячий прием благодарного зрительного зала это удостоверяет.
